Святая дружба-19
Ольга Сакун - Град Ватикан
Приветствуем вас в очередном выпуске рубрики «Святая дружба». Мы рассказываем историю отношений двух подвижников Кармеля – святой Терезы Иисуса и святого Иоанна Креста. В прошлый раз мы остановились на подробностях и обстоятельствах их первой встречи: все началось с того, что Тереза получила разрешение от приора учреждать мужские реформированные кармелитские монастыри в Испании, и тут как раз появился молодой, только что рукоположенный священник – более чем вдвое моложе ее самой, - который не был удовлетворен своей жизнью в традиционном кармелитском ордене. Тереза посчитала его идеальным кандидатом для реформированного Кармеля и своим соратником. Она постепенно вводила его в курс дела – в прошлый раз мы читали отрывок из ее «Книги оснований», в котором она повествует о том, как наставляла его по поводу реформы Кармеля. Святая Тереза, прекрасно осознающая свою харизму основательницы, хочет, чтобы Иоанн усвоил принципы реформы монашеской жизни кармелитов, которая не должна была полностью повторять жизнь монахинь, но которая бы существовала параллельно с женской ветвью. Особенно Тереза настаивает на аспекте братства и досуга – рекреации как момента, который отражает качество общинной жизни. Она пишет об этом даже больше, чем о соблюдении Устава и об аскезе, зная, что Иоанн и без ее помощи смог бы наставлять в этих последних аспектах. Между Терезой и Иоанном возникало немало разногласий, о чем свидетельствует письмо Терезы, написанное из Вальядолида одному своему близкому другу Франсиско де Сальседо в сентябре 1568 года. Отзываясь с восторгом о добродетелях молодого брата Иоанна, говоря, что он «мал, но велик перед Богом», Тереза добавляет: «Несмотря на то, что у нас было несколько причин для разногласий в делах (и я, будучи одной из таких причин, иногда на него злилась), он ни разу не был замечен ни в каком несовершенстве».
Посещая первую общину реформированных кармелитов в Дуруэло во время Великого поста 1569 года, помимо радости от реализации проекта Тереза чувствует некоторую растерянность в отношении образа жизни отцов-кармелитов. В своих сочинениях Тереза обычно изъяснялась очень изысканно и лишь намеками упоминала о проблемах. В «Книге оснований» она рассказывает об отце Антонио – «завхозе», которому было поручено обеспечивать монастырь всем необходимым и замечает, что он насобирал совсем немного, но тем не менее добыл пять пар часов: «Это меня насмешило, - признается Тереза, - однако он сказал, что у него все расписано по часам, и в них не должно быть недостатка. И при этом ему не в чем было спать!...». Безусловно, за этими подробностями скрываются два различных мировоззрения: с одной стороны, мудрый реализм Терезы и ее гуманность, с другой стороны – абстрактная идея соблюдения правил, будто бы суть нового ордена заключается в распорядке дня. Навещая братьев, Тереза была очень внимательна к деталям, которые считала важными. Она желает удостовериться, что у них достаточно еды, а также в том, что у них есть возможность заниматься плодотворным апостольством среди местного населения. В Дуруэло Тереза обсуждает с братьями некоторые аспекты их жизни и рассказывает об этом так: «Поскольку я слаба и несовершенна, я их настоятельно уговаривала умерить хотя бы некоторые из суровых аскетических практик, ибо они были непомерны». Словом, Тереза была озабочена тем, что братья не уловили саму суть реформы Кармеля и истолковали ее как возвращение к строгому соблюдению Устава и аскезе, - в то время как ее идея заключалась в новом духовном опыте отношений с Иисусом Христом, воплощенном в обновленной структуре общинной жизни. Тереза выдвигала на первый план человеческое измерение отношений с Господом. Описывая свои переживания во время визита в Дуруэло, Тереза местами практически безутешна: «Отцы не считались с моими словами и шли своей дорогой», - жалуется она, добавляя, что они недостаточно образованны и плохо слушают, и для ордена это будет иметь печальные последствия. Тереза не уточняет, о чем еще она «спорила» с отцом Антонио и с отцом Иоанном, но об этом можно догадаться по некоторым письмам, адресованным босым кармелитам. В одном из них, написанном в 1576 году, она утверждает, что запретила отцу Антонио (пожилому священнику) ходить босиком, но отец Антонио (впрочем, как и Иоанн) ее не послушали: «Мне бы никогда не пришло в голову ходить совершенно босиком: уже и так слишком сурово, что они обуты на босу ногу». И добавляет, что все новые правила были приняты для того, чтобы отличаться от других (имеются в виду «обутые» кармелиты). «Имейте в виду, отче, - пишет она одному из босых кармелитов, отцу Амвросию, - что я очень люблю быть требовательной в том, что касается добродетелей, но не в том, что касается строгости». Отец Амвросий имел за плечами опыт суровой аскезы в скиту Сьерра-Морена, и Терезе не раз пришлось дискутировать с ним по вопросу его «супер-отшельничества», как она выражалась. Строгое соблюдение правил, по мнению таких как он, должно было быть средством защиты основоположных ценностей кармелитской реформы.
Но вернемся к отношениям между Терезой и Иоанном. Мы находим в исторических документах упоминания о том, что в 1571 году они вместе занимались основанием монастыря в Альба-де-Тормес. Иоанн тогда сам участвовал в строительстве, помогая рабочим. В октябре того же года Терезу избирают главной настоятельницей большого монастыря Воплощения Христова в Авиле, откуда она выезжает для осуществления реформы. Среди ее первых актов управления монастырем – прошение о том, чтобы духовником и исповедником монахинь был именно Иоанн Креста.
(Продолжение следует)
