«Отче наш»: все мы – должники Отца

Дорогие братья и сестры, добрый день! Хотя этот день и не очень погожий, все равно добрый день!

После просьбы к Богу о хлебе на каждый день молитва «Отче наш» входит в пространство наших отношений с другими. Иисус учит нас просить Отца: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим» (Мф 6,12). Так же, как в хлебе, мы нуждаемся в прощении. И это происходит каждый день.

Молясь, христианин прежде всего просит Бога о том, чтобы были прощены его долги, то есть его грехи, дурные поступки. Это – первая истина любой молитвы: даже если бы мы были людьми совершенными, даже если бы были кристально чистыми святыми, никогда не отступающими от добродетельной жизни, в любом случае мы остаемся детьми, которые всем обязаны Отцу. Знаете, каково самое опасное состояние для христианской жизни? Гордость. Она присуща тем, кто предстает перед Богом с мыслью, что их отношения с Ним в полном порядке: гордый думает, что у него все на своих местах. Как фарисей из притчи: он думает, что молится в Храме, а на самом деле хвалит самого себя перед Богом: «Благодарю Тебя, Господи, потому что я не такой, как остальные». Такие люди чувствуют себя безупречными, такие люди критикуют других, - это гордецы. Никто, никто из нас не безупречен. Мытарь же, - который находился в Храме позади него, - презираемый всеми грешник, останавливается на пороге Храма, не считая себя достойным войти, и доверяется Божьему милосердию. Иисус же поясняет: «Сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот» (Лк 18,14), то есть прощенным, спасенным. Почему же? Потому что он не был гордым, признавал свою ограниченность и свои грехи.

Существуют грехи, которые можно увидеть, и грехи, которых увидеть нельзя. Есть грехи очевидные, производящие шум, но есть и грехи коварные, гнездящиеся в сердце, так что мы их даже не замечаем. Самый большой из них – гордыня, которая может заразить даже тех, кто живет насыщенной религиозной жизнью. В XVII столетии был один женский монастырь, известный во времена янсенизма: монахини в нем были более чем безупречны, и о них говорили, что они чисты как ангелы, но горды как демоны. Это ужасно. Грех разрывает узы братства, грех заставляет нас считать себя лучше других, грех заставляет думать, будто мы подобны Богу.

Мы же перед Богом все грешники, и у всех у нас есть причина ударять себя в грудь, как у того мытаря в Храме. Святой Иоанн в своем первом послании пишет: «Если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Ин 1,8). Если хочешь солгать самому себе, скажи, что ты без греха, - и обманешь себя.

Мы – должники, во-первых, потому, что в этой жизни получили все: жизнь, отца и мать, дружбу, чудеса творения… И хотя всем нам приходится переживать трудные времена, мы всегда должны себе напоминать, что жизнь – это благодать, это чудо, извлеченное Богом из ничего.

Во-вторых, мы являемся должниками потому, что никто из нас, даже если нам удается любить, не может любить только своими силами. Настоящая любовь – это когда мы можем любить Божьей благодатью. Никто из нас не светится собственным светом: то, что древние богословы называли mysterium lunae, присуще не только Церкви, но и истории каждого из нас. Что же означает mysterium lunae? Это означает – подобно луне, у которой нет собственного света: она отражает солнечный свет. И у нас нет своего света: свет, который у нас есть, - это отражение Божьей благодати, Божьего света. Ты любишь потому, что тот, кто находится за пределами тебя, улыбнулся, когда ты был ребенком, и научил тебя отвечать улыбкой. Ты любишь потому, что кто-то рядом с тобой разбудил тебя для любви, показав, что в ней заключается смысл жизни.

Давайте попробуем выслушать историю человека, который совершил ошибку: заключенного, осужденного, наркомана… Мы знаем немало людей, совершивших в своей жизни ошибку. Не отменяя ответственности, которая всегда является индивидуальной, подумайте, кому следовало бы вменить его ошибки: только ли его совести или же истории ненависти и одиночества, которую человек имеет за плечами?

Такова тайна луны: мы любим прежде всего потому, что сами были возлюблены, прощаем потому, что были прощены. И тот, кто не освещен светом солнца, замерзает, как почва зимой.

Как не признать в предварившей нас цепочке любви также промыслительное присутствие Божьей любви? Никто из нас не любит Бога так, как Он возлюбил нас. Чтобы убедиться в этой несоразмерности, достаточно остановиться перед распятием: Он возлюбил нас и всегда любит нас первым.

Итак, помолимся: Господи, даже самый святой среди нас да не перестанет быть Твоим должником. Отче, помилуй всех нас!