Суррогатное материнство как тяжкое нарушение достоинства человека

Ольга Сакун - Град Ватикан

Прелат подчеркнул, что суррогатное материнство превращает человека в товар и является тяжким нарушением человеческого достоинства, уподобляя ребенка продукту, который можно рекламировать и продавать со скидкой. Суррогатное материнство затрагивает как достоинство матери, так и достоинство ребенка: именно этот довод является центральным для запрета столь безнравственной практики.

Монсеньор Ваховский полагает, что в основе практики суррогатного материнства лежит неверное понимание человеческого достоинства, которое следует рассматривать в совокупности тела и души. В христианском мировоззрении тело всегда причастно к достоинству, в то время как другие философские воззрения (например, Платон или гностики) усматривают достоинство человека лишь в его духе, исключая тело – смертную оболочку. Согласно этому видению, превосходство человека над животным, а значит, и его достоинство, содержится лишь в его духовном аспекте. Подобный дуализм оправдывает различные формы подчинения тела индивидуальной воле человека, которая является якобы выражением его духа, отделенного от тела. Именно в такой призме понимания достоинства возникли практики, оправдываемые во имя «достоинства», - на самом же деле они как раз противоречат достоинству человека: это смена пола, эвтаназия, аборт, искусственное оплодотворение, суррогатное материнство и т.д.

Суррогатное материнство стало возможным благодаря технологии искусственного оплодотворения, что с самого начала несло в себе глубокий этический конфликт, полностью меняя отношение к человеческой жизни. Эти практики нравственно недопустимы, поскольку зачатый ребенок не может быть продуктом намерений и действий родителя: ребенка не производят, - его принимают. Он может быть желанным или нет, он может быть даже запланированным, - но и в этих случаях зачатие не зависит от воли родителей. В случае же суррогатного материнства эмбрион в пробирке представляется объектом, не «кем-то», а «чем-то».

Однако дело не только в этом: суррогатное материнство отрывает физическое материнство от социального. Верно, что такое разделение происходит и при усыновлении, однако в случае усыновления в центре находится ребенок и его потребности, а уже потом принимаются во внимание интересы и устремления приемных родителей. В случае же суррогатного материнства главное значение имеет потребность родителей, их желание получить ребенка. И здесь мы видим следствие разделения духа и тела: намерение стоит выше биологического аспекта, оно важнее тела матери.

Суррогатное материнство, отметил ватиканский прелат, ведет к деперсонализации и «бестелесности» при передаче жизни, и поэтому создается впечатление, будто женское тело для этого не является незаменимым.  

Ваховский обратил внимание слушателей на идею «репродуктивной автономии», согласно которой индивидуальная воля человека играет решающую роль. Этот термин появился еще во времена кампаний по легализации абортов, постепенно проложив себе путь к международным организациям. Подобная автономия означает, что рождается «лоскутный ребенок», без матери и отца или же имеющий в своей биографии трех-четырех родителей, причем некоторые из них остаются анонимными.

Что касается самой суррогатной матери, то она подчиняет свое тело воле заказчиков, ее свобода ограничена, а автономия утрачена: она живет и вынашивает ребенка так, как того желают заказчики.

В конце доклада монсеньор Мирослав Ваховский отметил, что международный симпозиум по запрещению суррогатного материнства находится в созвучии со Святейшим Престолом, и подчеркнул, что не следует думать, будто эта битва принадлежит католикам: речь идет о «битве цивилизации», и чтобы достичь международного запрета, нужно достичь обширного согласия, а также не пренебрегать малыми шагами, в том числе достижением запрета суррогатного материнства на национальных уровнях.