Химия веры. Колибри и таксономические ловушки

Колибри, триумф специализации

Кардинал Равази в одном из своих выступлений сослался на красивую африканскую притчу «Лев и колибри». В лесу вспыхивает пожар, все животные бегут в ужасе. Лев видит колибри, летящую в противоположном направлении: «Куда ты? Там пожар!». Колибри отвечает: «Я лечу к озеру набрать в клюв воды и сбросить её на огонь». Лев: «Это глупо: несколькими каплями его не потушить!» Колибри: «Я делаю то, что должна!».

Колибри обычно живут всего 3 года, весят до трёх граммов, могут совершать более 80 взмахов крыльями в секунду и достигать в пике скорости 80 км/час. Для этого требуется очень много энергии; и действительно, в животном мире колибри обладает самым высоким уровнем базального метаболизма. Чтобы поддерживать этот метаболизм, птица должна всасывать чистый сахар прямо из нектара цветов, она нуждается в нем до такой степени, что некоторые виды колибри развили способность впадать в спячку, чтобы выжить в условиях нехватки пищи. Поэтому, чтобы иметь возможность прокормиться, колибри стала мастером зависания в воздухе. Парение отличается от обычного полета: достаточно вспомнить о разнице между вертолётом и гигантским реактивным лайнером. Зависание настолько аэродинамически сложно, что, по сравнению с другими птицами, колибри пришлось модифицировать свои суставы, чтобы иметь возможность двигать крыльями практически уникальным способом: лишь несколько видов бабочек могут махать крыльями, как она.

Поэтому есть ещё одна вещь, которой колибри могла бы научить льва: это мимолетный триумф специализации, который, в определённом смысле, приходит на выручку мастерам своего дела: когда наступает критический момент, они должны применить это своё умение предельно быстро, не раздумывая и не рассуждая.

Таксономические ловушки

Маленькие дети, глядя на мир животных, проявляют врождённое чувство таксономии (совокупности принципов и правил классификации). Для них естественно определять категории живых существ исходя из среды, в которой они перемещаются: рыбы плавают в море, птицы летают в небе, млекопитающие ходят по суше. Затем однако они узнают, что всё гораздо сложнее, чем кажется: есть такие рыбы, как илистые прыгуны (Oxudercinae), которые ходят по земле в приливно-отливной зоне во время отлива; есть такие птицы, как эму (Dromaius novaehollandiae), которые преодолевают большие расстояния по земле, двигаясь со скоростью 50 км/ч; есть морские млекопитающие, такие как зубатые киты (Odontocetes), для которых земля представляет смертельную опасность (дельфины, выброшенные на берег).

Поэтому по мере взросления детям приходится заново откалибровывать исходные категории, опираясь уже не на легко наблюдаемые функциональные данные, а на более сложную информацию. В конце концов они понимают, что используемых категорий много и что они не всегда исключительны. Рыба по большей части относится к чешуйчатым позвоночным, холоднокровным, использующим жабры для дыхания и имеющим только придатки, известные как плавники. Птица по большей части является пернатым двуногим позвоночным, теплокровным, снабжённым верхними конечностями, соединёнными в вилочковую кость. Млекопитающее – это по большей части теплокровное позвоночное с четырьмя конечностями, которое дышит как птица через лёгкие; оно обладает корой головного мозга и молочными железами, позволяющими выкормить детёнышей, которые почти всегда рождаются после внутриматочной беременности (даже если есть некоторые млекопитающие, откладывающие яйца, такие как утконос (Ornithorhynchus anatinus).

Эти усилия по классификации практически нескончаемы, до такой степени, что объектом исследования становятся сами категории. Хорошим примером являются летучие мыши, - млекопитающие, которые в процессе эволюции изменили свой скелет, приспособив его к полету. Некоторые из них, например, малазийские летучие лисицы (Pteropus vampyrus), могут пролететь десятки километров и способны выполнять воздушную акробатику, достойную ласточек и ястребов. Многие считают, что летучие мыши – единственные летающие млекопитающие. Но есть вид белок – так называемые яванские белки-летяги (Iomys horsfieldii) – которые могут, прыгая с деревьев, планировать на расстояние  ста метров, совершая в полёте перевороты на 180 градусов. В этом им помогают специальные мембраны, трансформирующие их тела в некий вингсьют, костюм-крыло, используемый в экстремальном виде спорта – бейсджампинге. Но разве планирование – это полет? Может, и нет, но кто, увидев планер, не включит его в ту же категорию, что и самолет?

Чем больше человек продолжает познавать, тем больше категорий ему открываются; и чем дальше он идёт, тем более разветвлёнными они становятся. С другой стороны, богословию хорошо известен этот принцип; одно из его применений выражено в девизе Общества Иисусова: numquam nega, raro adfirma, distingue frequenter («Никогда не отрицай, редко утверждай, часто различай»). Более развитое знание не доверяет отрицанию и не довольствуется утверждениями; оно питается частыми различиями.

Монсеньор Карло Мария Польвани