Марк Шагал и Библия

«Для Марка Шагала Библия – это не только история Сотворения мира, но и история творений, людей. Моисей, Авраам, Иаков, Давид, Иосиф, Саул – все эти библейские герои никогда не изображались художником как символы власти или выдающиеся завоеватели, величественные или внушительные. В их образах, скорее, проступает некая грубоватость, скромность, потому что простота – это ключевое слово, выражающее то, как Шагал воспринимал жизнь, религию и само Священное Писание, которое было для него не древними письменами, а тем, что имело отношение к повседневной жизни», – говорится в презентации выставки под названием «Шагал. Библия», которая открылась в эти дни в калабрийском городе Катандзаро (Италия).

Выставка состоит из 170 графических работ, которые Шагал – незабвенный живописец, скульптор и гравер еврейского происхождения, родившийся в 1887 году в нынешней Беларуси и умерший в 1985 году во Франции, – создал по заказу издателя и торговца произведениями искусства Воллара, чтобы переосмыслить Библию в живописном ключе. «После 'Мертвых душ’ Гоголя и ‘Басен Лафонтена', примерно в 1931 году, Воллар заказал Шагалу иллюстрации к Библии, и художник, который по этому случаю предпринял поездку в Палестину, был уже хорошо подготовлен, а также воодушевлен, – пояснил Доменико Пираина, куратор выставки и директор миланского Палаццо Реале. – Библия с юности привлекала Шагала, и можно утверждать, что библейская тема проходит через всю его жизнь, как личную, так и художественную. Он не ограничился произведениями, заказанными Волларом, а продолжал обращаться к священному тексту».

Проходя по залам монументального комплекса Сан-Джованни, в котором расположилась выставка, мы видим работы Шагала, которые повествуют о библейских событиях через галерею образов патриархов, пророков, царей, цариц, невест и пастухов. Среди фантастических историй особо выделяются  серия рисунков «Библия», черно-белая и цветная, отражающая привязанность автора к священному тексту, который он сам определял как «величайший источник поэзии всех времен»; иллюстрации на библейскую тему, опубликованные в 1956 и 1960 годах в художественном журнале Verve (основанном в 1937 году Териадом); литографии на тему «История Исхода»: в них перипетии еврейского народа, бежавшего из египетского рабства в Землю обетованную, становятся аллегорией преследований, которым подвергались евреи после нацистского вторжения во Францию во время Второй мировой войны.

«К этим трем разделам, посвященным художественному изложению библейской темы, – продолжает Пираина, – добавляется четвертый, который касается иудаизма в Калабрии, где были найдены остатки второй по древности синагоги на Западе после синагоги в Остии. Из этого возникла идея присоединить к этой части выставки произведения двух современных калабрийских художников. Это Макс Марра, посвятивший гетто ряд своих работ, полный отсылок к трагедии евреев, расовым преследованиям и Катастрофе; и Антонио Пуджиа Венециано, представленный инсталляцией из керамических ваз, украшенных древними и священными символами Меноры, Звезды Давида или Шофара. Наконец, специально для выставки нам удалось получить из библиотеки Реджио-ди-Калабрия анастатическую копию (1475) первого Комментария к Пятикнижию, оригинал которого хранится в Палатинской библиотеке Пармы. Панно, видео и фильмы, – говорит Пираина, – дополняют историю еврейского присутствия в Калабрии, на земле, которая всегда была местом встреч различных культур».

«Адам и Ева, изгнанные из рая», «Давид, играющий на арфе», «Иаков покидает свою страну и свою семью, чтобы идти в Египет», «Танец Мариам»: от произведения к произведению словно эхом разносится голос Шагала в залах музея; как будто художник обращается к посетителям со своими знаменитыми словами: «Уже в раннем детстве я был очарован Библией. Она всегда казалась мне, и сегодня все еще кажется, величайшей поэзией всех времен. С давних пор я ищу ее отражение в жизни и искусстве. Библия подобна природе, и эту тайну я пытаюсь передать». То, что Шагал передает через различных персонажей Ветхого Завета, с которыми он тесно общается посредством искусства, также является посланием любви и братства, и оно хорошо сочетается с его чувством ностальгии от потери своих корней.

«Марк Шагал, человек с тремя идентичностями (русской, французской и еврейской), слившимися воедино в его искусстве, больше всего поражает своей радостью. Шагал, которого преследовали не только за его происхождение, но и за то, что он был художником, передает, несмотря ни на что, надежду: это нечто фундаментальное, особенно сегодня, когда мы нуждаемся в человечности».

Кроме того, знаменателен тот факт, что после периодов закрытия из-за пандемии музейный комплекс возобновляет работу именно с Шагала, мастера надежды. «В конечном итоге, – заключает Пираина, – эта выставка приглашает всех, включая молодежь, открыть для себя места Калабрии, где все еще проявляется еврейское присутствие, но главным образом Библию, которую, даже помимо ее огромного религиозного значения, следует читать в школе, как 'Илиаду' и 'Одиссею', чтобы найти ответы, как это сделал Шагал: исходя из Библии, он придал жизни свет и цвет».

Энрика Риера